Мама и дочь и транс
Пользователь обязуется своими действиями не нарушать действующее законодательство Российской Федерации. Пользователь обязуется высказываться уважительно по отношению к другим участникам дискуссии, читателям и лицам, фигурирующим в материалах.
Опыт. Как я и мама одновременно сделали трансгендерный каминг-аут
Детский и подростковый психолог Коренкова Людмила. Как мама вводит ребёнка в транс? Добрый день дорогие мамы и папы. Вы все, конечно, знаете, что транс - это сфокусированный луч внимания внутри нас самих, проникающий сквозь сознательные заслоны, активизирующий бессознательные ресурсы и исключающий все внешние стимулы. Это определение я всегда использую и его же многократно повторял великий Эриксон.
Транс-люди в России находятся под все большим давлением — власть принимает репрессивные законы и поощряет дискриминацию в обществе. Порой транс-людям нельзя доверять даже собственным родителям. Так произошло с летней Адой, мать которой, узнав о трансгендерности своего ребенка, сдала ее неизвестным людям. Те отвезли ее в удаленный дом в Алтайском крае, где принялись «лечить»: заставляли молиться, валить лес и заниматься мужскими видами спорта, а однажды и поручили кастрировать борова. За попытки побега надсмотрщики избивали и подсыпали в еду нейролептики.
- Материал подготовлен совместно с проектом « Живая Библиотека », который позволяет побольше узнать о жизни других людей, чем-то да отличающихся от нас.
- Моя дочка Джесси никогда не была «девочкой-девочкой».
- Создание враждебного государства на коренной российской территории до предела обострило актуальность проблемы силового и идеологического переустройства Украины. Это вопрос стратегической безопасности России.
- Ее зовут Мишель. Ей 20 лет.
- Моя летняя девочка, Джо, во время изоляции в письме ко мне и отцу сначала назвала себя «небинарной» личностью, а затем «трансбоем» транс-мальчиком.
- Понимание брака исключительно как «союза мужчины и женщины» стало одной из центральных новаций Конституции
Надо сказать, мама, которой на момент моего каминг-аута было почти 75, отнеслась к принятому мной решению… как бы это сказать… с удивлением. Да-да, иначе и не назовешь — она изрядно удивилась, но печали, испуга, агрессии и прочих сопутствующих, как я ни пытался увидеть, так и не нашел в ее реакции. Мне самому на тот момент было без трех месяцев сорок, и произошло все это ровно год назад. Правда, потом она сказала, что с мыслью переспала ночь, думала: «А может, пришла пора умирать? Зато умный-добрый-хороший-любимый.